«ЖИВОПИСЬ - ЭТО МУЗЫКА!»

 Памяти  училища памяти 1905 года))

Поставил Сергей Демьяныч Дараган натюрморт. Для акварели очень подходящий: глубоко-зелёная бутылка, а вокруг – предметы, символизирующие закуску – пластмассовые огурчики-помидорчики из натюрмортного фонда (как же звали маленькую женщину с усами, которая их выдавала?)

Натюрморт был смачный, но поставлен  в неурочное время – назавтра начинались длинные праздники,  ноябрьские, может быть.

Уже со второго часа занятий студенты начали томиться и глядеть на постановку совсем не как на объект для пластического осмысления.

Алик Миниович и Дима Збарский шептались, то и дело бросая на натюрморт алчущие взоры.

Праздничное настроение крепчало…

Нашему Демьянычу, как на грех,  в тот день надо было уйти  с занятий пораньше.

Прошли праздничные дни…

Открыв живописную мастерскую, Сергей Демьяныч не сразу переступил через порог… Натюрморт  фантастически преобразился!

Вместо трепетной, хоть и пластмассовой, картины застолья, на подиуме теснилась бурная барочная композиция из множества бутылок, снейдерсовских  лимонных корок  и заскорузлого  хлеба а-ля Петров-Водкин.

И вне всякой композиции, колорита, стиля и содержания! Это было дерзкое попрание эстетики!

Наш педагог обиделся и ушёл. Но ненадолго. Он был добрый, зла не помнящий (старик?). Сколько  же ему было лет тогда? Ведь на 9 мая он приходил с военными наградами на пиджаке. Лет 60?

Мы быстро исправили ситуацию. Зелёная бутылка была освобождена,  потревоженная драпировка оправлена («…Тоо не трааава была помята – помята девичьяаа краса»)

Когда Сергей Демьяныч вернулся, в аудитории была увлеченная тишина – только беличьи кисточки колотились о стенки банок с водой.

Он растрогался, всё простил, глаза его заблестели, щёки порозовели. И произнёс свою коронную фразу, которую мы слышали  всегда, когда он был нами доволен: «Живопись – это музыка!».